14.01.2013
Саратов: игра в ножички
Сначала факты известные – про ножи. Как ими убивали, кто и кого.
В ночь с 5-го на 6-е января, в результате потасовки, случившейся в саратовском «SV-кафе» и его окрестностях, погиб 23-летний Кирилл Бурков, активист МГЕР, координатор проекта «Я – патриот». Ибрагим Мамилов, 22-летний уроженец Ингушетии, ударил его ножом в спину. (По версии персонала заведения – в грудь). Сегодня Следственный отдел сообщил, что в деле появился второй пострадавший. Оказывается, до Буркова Мамилов ударил ножом в грудь еще одного посетителя 22-х лет.
Ровно год назад (чуть ли не до минут) и ровно напротив развлекательного комплекса «Бульвар» (где «SV-кафе»), у бара «Канзас», 23-летний кабардинец, уроженец Нальчика Артур Наков нанес удары ножом двум молодым людям. Один из них, Денис Анохин, 27 лет, от ранения в грудь скончался на месте.
Менее всего хочется кликушествовать в общеизвестном духе нацшизы, равно как и жевать толерантную жвачку «нет преступных народов»… Опущу также мотивации разборок, ночное опасное время, барышень и алкоголь.
Собственно, у меня только один вопрос – где и как эти кавказские юноши научились столь виртуозно владеть холодным оружием? В эдаком жестоком деле даже один удар с пробиванием грудины и попаданием прямо в сердце едва ли является случайностью, а уж два похожих убийства вполне себе тянут на закономерность. Которую календарные совпадения только усиливают.
Я еще не привожу эпизодов криминальной хроники, когда джигитам удавалось завалить оппонента с трех, четырех, пяти ударов…
В первом, вполне еще достойном «Антикиллере» Егора Кончаловского, есть весьма достоверный эпизод. Ножевая практически дуэль между командиром милицейского спецназа и бандитским бригадиром. Первый, угадав по ходу дела крепкого орешка, интересуется: «Знаешь ножевой бой? Где служил?»
Интересует киногероя, скорее всего, даже не география локального конфликта, а профиль спецподразделения. Один мой былой наставник, сам участник малых войн, рассказывал, что армейский ножевой бой – дисциплина экзотическая и исчезающая. Даже в спецназе ГРУ после Афгана не особо культивировался. Сейчас, может, даже среди ветеранов остались считанные специалисты.
Можете поинтересоваться у охотников, которых не в пример больше, чем выживших ветеранов спецназа ГРУ, – каков должен быть уровень подготовки, позволяющий убить крепкого молодого человека с одного ножевого удара. Понятно было бы еще, если бы речь шла о незащищенной шее (ярёмная вена, сонная артерия), ударах в подреберье (печень, селезенка). При атаке в грудь (да и в спину) предполагается твердая, «поставленная» рука, хороший глазомер, элементарные анатомические знания. А главное – навык.
Извиняюсь за физиологию и перехожу к незамысловатой версии: где-то все эти горячие парни овладевают соответствующими умениями. Я провел небольшой соцопрос среди знакомых молодых людей до 20-ти, активных ходоков по качалкам и секциям единоборств. Круг моего 16-летнего сына и несколько молодых студентов. Настроенных не только антикавказски (большинство), но и вполне пофигистки в рассуждении нацвопроса. Показательно, что практически все имеют друзей-кавказцев, занимаются с ними в одних клубах и секциях (скажем, Артур Наков занимался дзюдо и тайским боксом), но никто ничего не слышал о каких-то особых бойцовых практиках, объединяющих парней по географическому принципу.
Притом, что кавказскому юношеству в высшей степени свойственны похвальба и бравада. И кто-нибудь обязательно брякнул бы: мы, мол, с братухой-борцухой еще и ножичками учимся махать-работать! Крутые, да?!..
С одной стороны, это вроде противоречит моей версии о централизованных занятиях ножевым боем по землячествам, но с другой – только прибавляет к ней конспирологии: значит, есть такие вещи, о которых даже молодые-горячие обязаны помалкивать.
И в заключение. О плавильном котле и мультикультурализме, и взаимопроникновении традиций.
До Октябрьской революции, в «дикой» русской деревне парень, начинавший таскать ножик за голенищем, моментально становился изгоем. В рабочих слободках, при всем капиталистическом гнете, таких, с «за голенищем», возникали единицы, получавшие прозвище «каторжных харь». В 70-е-80-е, при самых масштабных махаловках между микрорайонами в советских городах и мегаполисах, ребята резались «розочками», бились кольями, палили из поджигов. Ножи практически не использовались.
Сегодня упомянутый персонал саратовского «SV-кафе» чрезвычайно серьезно заявляет, будто проникнуть в их пригламуренный шалман с ножом проблематично, и потому ингуш оставил месарь в гардеробной.
Алексей Колобродов
Перейти к обсуждению на форуме >>