04.09.2012
Атаманов бивак
Тем, кто, как и мы, вдруг ни с того, ни с сего сорвется посмотреть на Волгу с высоты утеса Степана Разина, предупреждаем: после поворота с Волгоградской трассы налево, к селу Белогорское, дороги нет. Вообще!
Ну, понесла нас нелегкая на границу двух областей! Залили бак, накидали сухой паек и поехали. Как говорится, дело было в воскресенье, все дела были переделаны накануне. Андрюшкина «Нексия» весело катилась по трассе, спидометр заваливался за 120. Я же пребывал в предвкушении заезда на обратном пути в Усть-Золиху, где жили мои бабушка и дедушка, и где я проводил каникулы в далеком детстве.
Андрей авторитетно заявил: «Доедем быстро! По навигатору от моего дома всего 120 километров». Ага! Свернув с трассы, я понял, что моя задница восседает не на переднем, мягком сидении, а на стиральной доске времен молодости моей мамы. Водитель грязно выругался и сбавил скорость до минимума. В Белогорское мы вкатились на скорости 30 км/час. И просто обалдели от панорамы, раскинувшейся перед нами! Абсолютно мертвое село в две улицы! Проехав наугад по более ровной (навигатор в нужный момент на время «умер»), понравившейся нам колее, мы уткнулись бампером в троицу аборигенов. При пристальном разглядывании опознали в них жизнерадостных «лиц кавказской национальности». Где их не пропадала!
Депрессия навалилась моментально. В деревне нет дорог, магазина, мужик из «буханки» – УАЗика с многообещающей надписью «Правобережные электрические сети» «починяет» это самое электричество на столбе времен Первой мировой. Большинство домов – даже не дома и хибары, а развалины.
Кое-как пробрались на соседнюю улицу за неглубокой балкой. На холме увидели что-то похожее на старую церковь. Еще недавно это помещение называлось клубом сельского совета. Охренев от всего увиденного, стояли молча, Андрей лишь изредка щелкал фотоаппаратом. У меня даже закончился запас нецензурщины.
Нас окликнули: «Ребят, в музей пойдете?». Из ближайшей калитки к нам направлялся мужчина лет 65. «Вы откуда сами будете? Из Саратова? А что к нам занесло?». Получив исчерпывающие ответы, он повел нас в соседнее здание: «Раньше была школа и детский садик. Но несколько лет назад закрыли. Учить некого…».
За то, что делает сейчас в Белогорском Петр Михайлович Парамонов, ему уже памятник при жизни надо ставить. Памятник в селе есть – дважды Герою Советского Союза, уроженцу этих мест Николаю Скоморохову. Но об этом позже.
Петр Михайлович показал нам все, что ему удалось собрать в самом селе и в его окрестностях. Экспонаты размещены в четырех классных комнатах бывшей школы. Их несколько тысяч. Они, как сумел Парамонов, классифицированы по времени. Сопровождены пояснительным текстом. «Я же не археолог, сам никогда не копал. Да для этого учиться надо было. Все, что здесь есть, взято из чуланов, найдено после дождей…».
Даже на мой взгляд полуспециалиста-любителя с незаконченным историческим образованием, коллекция Парамонова интересна и уникальна хотя бы тем, что этот музей: первое – нигде не значится, второе – Петр Михайлович не находится на государственной службе, пополняя ежегодно «запасники» по личной инициативе и любви к своей деревне, которую, третье, можно смело назвать полумертвой.
«Да никому это не надо. Начальство про мое «самоуправство», наверное, и не знает, – с горькой усмешкой говорит Парамонов. – Вот вы приехали, посмотрели. Другие, может быть, приедут, тоже поинтересуются». Другие не заставили себя ждать. У музея тормознула «ГАЗель» с пятью посетителями – компанией молодежи. Уже на выходе мы хотели поблагодарить Петра Михайловича и достали кошельки. «Директор» лишь отмахнулся: «Денег мне не надо. В благодарность, если вам понравилось, напишите пару слов в книгу отзывов». «Талмуд» был толст, и больше половины страниц было исписано. В такую амбарную книгу слова благодарности писать было приятно.
Освежившись в роднике, постояли молча у памятника маршалу. Петр Михайлович рассказывал, что герой был дружен с семьей Владимира Высоцкого. Разруха и опустошение все равно давили. Поехали «к печке». Так назвал Парамонов кирпичную трубу-печь, в которой в 30-е годы из мела готовили известь. Наверное, именно в то время село Лапоть и было переименовано в Белогорское.
Дорога шла в полукилометре от волжского обрыва. Не полюбоваться на реку, шириной боле 10 километров, было нельзя. По дороге встретили еще одного «обывателя» – по кустику медленно и степенно карабкался зеленый богомол. Заметили его лишь по причине того, что внимательно смотрели под ноги. Сопроводиловка, которую Андрей скачал в интернете, говорила о том, что в окрестностях села встречаются волки, кабаны и косули, нужно остерегаться змей в траве. Из-за последних и возникла наша осторожность. С детства не люблю насекомых, а этого богомола вообще считаю до сих пор исчадием ада. Но через силу поймал «тварь божью» в объектив. Брррр…
Печь – как бы дверь к утесу. К этой кирпичной трубе нужно спускаться по крутой ложбине. Лучше быть обутым с противную обувь. Мои полуботинки за минуту стали «белыми тапочками», покрывшись слоем мела. Печь у внутреннего основания постепенно разрушается. Андрей высказал предположение, что ее по-тихому разбирают местные жители. Потом, правда, сам усомнился в такой версии. Еще небольшой спуск – и ты на берегу Волги. На галечном пляже стояла палатка военного образца, чуть поодаль – 31-я «Волга» с волгоградскими номерами. Рыбак не спеша отчаливал на резиновой лодке от берега.
Утес Степана Разина – последний по течению из череды трех. Чтобы приезжий любопытный люд не ошибся дорогой, Петр Михайлович установил таблички. Вся вершина утеса изрыта. Ямы заросли травой. И невозможно понять, что это: «охранные» рвы атамана или дело рук, точнее, лопат археологов.
Вид с утеса обалденный! Именно здесь понимаешь, почему саратовцы, да и не только мы, называют Волгу только «Волга» или, в крайнем случае, «река». Она величественна, мощна и огромна, про Волгу не скажешь «речка». Где-то вдали, ближе к горизонту, на другом берегу видны очертания населенного пункта. Это – Ровное. Чуть ниже по течению – уже север Волгоградской области. По преданию, именно в этом месте переправлялся через Волгу хан Батый. Сплошная история!
Одна из дорог из деревни ведет прямо к волжскому обрыву, с которого, можно сказать пафосно, взмывает ввысь боевой самолет-истребитель. Это монумент летчикам – участникам Великой Отечественной войны. Оригинальные надписи на постаменте не сохранились, их заменили рисунки по бокам и надпись «Славным соколам, защитникам Отечества от благодарных земляков». Именно здесь скептицизм Андрея достиг апогея. Товарищ выказал удивление, почему это самолет до сих пор не сдан в лом.
Перекусив в тени «МИГа», мы взглянули на часы. Вечерело. Андрей засомневался, что мы вернемся в Саратов до полуночи, если по пути заедем в Усть-Золиху. «Василич, тебя там пробьет ностальгия, ты начнешь вспоминать каждый кустик, и быстро это не закончится». Пришлось согласиться, что поедем по моим «местам детской славы» в следующие выходные. Так что, если будет, что рассказать, напишу очередной пост.
Дмитрий ИВАНОВ
P.S. По направлению к Большой трассе Андрей вдруг резко возбудился за рулем: «Смотри налево, там две косули!». В мелколесье друг за другом скакали представители парнокопытных. То ли гон у них в это время, то ли один самец гонял другого со своей территории. Заснять эти гонки не получилось. Но теперь мы знали, что косули здесь есть. Волков и кабанов не встретили. Может, и хорошо…
Перейти к обсуждению на форуме >>