Автор:
Елена Петрова Рубрика: Де-факто
Скандалы, связанные с оборонным заказом, весь прошлый год сотрясали федеральную медиаполяну, но эхо их доходит до Саратовской области только сейчас. В феврале с.г. следственная часть полиции возбудила уголовное дело против экс-директора ФГУП «Петровский электромеханический завод «Молот» Рината Нигматдинова. Молодой руководитель, проработавший на предприятии чуть более двух месяцев, с подачи вновь вступившего в должность и.о. директора Ирины Зайцевой, подозревается в злоупотреблении должностными полномочиями в ущерб заводу. При этом при новом управлении положение предприятия отнюдь не улучшилось. Более того, судьба госзаказа на производство продукции, предназначенной для экспортной корабельной системы управления противолодочным оружием «Пурга», послужившая формальной причиной конфликта, теперь, к сожалению, никак не связана с Саратовской областью.
Проблемы у «Молота» начались давно. Завод, вышедший из банкротства в 2010 году, последние два года фактически находился в предбанкротном состоянии – с невыплаченными зарплатами и долгами по налогам. Правда, выяснилось это только в ходе проверки финансово-хозяйственной деятельности и аудиторских проверок предприятия, которые начали в марте-апреле 2012 года ОАО «Концерн «Гранит-Электрон» и вновь назначенный в то время на должность директора «Молота» Ринат Нигматдинов, готовясь провести процедуру приватизации и после акционирования включить завод в структуру концерна. Для этого представителем концерна был назначен генеральный директор другого структурного предприятия ОАО «Концерн «Гранит-Электрон» – ОАО «Саратовский радиоприборный завод» Евгений Мурашев: ему было поручено проведение анализа текущего состояния дел на ФГУП ПЭМЗ «Молот», готовности предприятия к приватизации и акционированию с рассмотрением планов загрузки производства на перспективу, реорганизации предприятия и кооперации его с предприятиями концерна. По указу президента РФ, «Молот» после акционирования должен стать таким же дочерним предприятием ОАО «Концерн «Гранит-Электрон», как и ОАО «Саратовский радиоприборный завод».
– Я был в шоке от выявленной ситуации, – признается г-н Мурашев. – Долги завода превышали 200 миллионов рублей, притом что баланс предприятия был более-менее удовлетворительным. Склады завода были заполнены неликвидной продукцией, за счет которой расплатиться с кредиторами было нельзя. По отчетам бухгалтерии выяснилось, что «Молот» ежемесячно платил «Саратовэнерго» непомерную сумму за электроэнергию, несмотря на то, что, по документам, цеха петровского завода простаивали.
Прежний директор «Молота» Игорь Гоминов не смог объяснить, как завод пришел к такому состоянию после получения в 2009 году государственной субсидии, выданной предприятию для покрытия прежних долгов и вывода из процедуры банкротства, в которой оно находилось с 2005 года. Руководитель даже не принял элементарные антикризисные меры, вроде налоговой отсрочки, реструктуризации долгов с кредиторами и др. Помимо этого, выяснилось, что в 2011 году завод «Молот» взял в банке «Россия» крупный кредит для пополнения своих оборотных средств, т.е. на покрытие образовавшейся в 2011 году задолженности по налогам, заработной плате, энергетике и другим обязательствам. В залог банку был передан контракт на изготовление блоков системы «Пурга», по которому предприятие к апрелю 2012 года имело очень малый процент выполнения, пойдя при этом на неоправданный предпринимательский риск. Этот заказ исходил от того же концерна «Гранит-Электрон».
– Когда мы стали разбираться, выяснилось, что исполнение обязательств по договору не началось, а кредитные деньги уже все освоены, – объясняет Евгений Мурашев. – Те же контракты, которые были подписаны предприятием в 2010-2011 годах, на тот период (2 квартал 2012 года) сорваны. Так как «Молот» изготавливал продукцию и для ОАО «Саратовский радиоприборный завод», то и наши заказы были сорваны.
Когда стало понятно, что «Молот» не имеет оборотных средств для выполнения работ, поскольку деньги тратились исключительно на погашение долгов по зарплате, налогам, энергетике, было принято решение о расторжении договорных обязательств по исполнению блоков к изделию «Пурга» с петровским заводом и размещении этого заказа на одном из дочерних предприятий концерна «Гранит-Электрон».
В марте 2012 года была создана комиссия для поиска выхода из кризиса. В нее вошли руководители обоих предприятий Игорь Гоминов и Евгений Мурашев, а также их заместители и руководители подразделений. К тому времени «Саратовэнерго» пригрозило «Молоту» отключить электричество за долги, если завод не погасит имеющуюся задолженность. Отключение привело бы к полной остановке производства. У «Молота» был контракт с Саратовским радиоприборным заводом на поставку комплектующих для экспортного специзделия. Чтобы петровский завод выполнял свои обязательства, в том числе и по этому заказу, радиоприборный погасил его долги перед энергетиками. Однако изделия «Молота» оказались некачественными, и их, с соответствующими издержками, пришлось дорабатывать своими силами на саратовском заводе. Срыв поставок военной техники за рубеж грозил международным скандалом.
Игорь Гоминов и Евгений Мурашев выработали схему исполнения заказов, которая была согласована в Минпромторге РФ, министерстве промышленности и энергетике Саратовской области, концерне «Гранит-Электрон», Росимуществе: «Саратовский радиоприборный завод» арендует производственные мощности и площади «Молота», принимает его сотрудников на работу, и на промплощадке петровского завода, силами его трудового коллектива проводит работы по исполнению имеющихся и вновь поступающих заказов. При этом вся прибыль направляется петровскому заводу в виде арендной платы, за счет чего будет погашаться его задолженность. «Молот» в данном случае не несет затраты по оплате текущих платежей по энергетике, заработной плате, некоторым налогам, закупке комплектующих и материалов. Договорные обязательства петровского «Молота» будут выполнены в полном объеме и в установленные сроки, коллектив будет сохранен, люди будут обеспечены работой и зарплатой – и все это позволит предприятию сохранить своих контрагентов. После реструктуризации долгов предприятия и его акционирования все заказы и работники возвращаются на «Молот». Помимо этого, следует учесть и тот факт, что за последние несколько лет предприятие практически не вкладывало денег в проведение мероприятий по обеспечению его деятельности, как того требует законодательство РФ о пожарной и промышленной безопасности, об охране труда, опасных производственных объектах и т.д. Для работы посредством аренды саратовскому заводу нужно было бы провести аттестацию рабочих мест, выполнить предписания Пожнадзора по пожарной безопасности, иначе деятельность предприятия могла бы быть остановлена в любой момент надзорными органами. Саратовскому радиоприборному заводу это обошлось бы в сумму порядка 20 миллионов рублей.
– Мы все это объясняли министру промышленности Сергею Лисовскому, но позиция правительства была одна: «Погасите задолженность по зарплате», – рассказывает г-н Мурашев. – Я им объяснял, что решать эту социальную проблему необходимо комплексно, а не отдельными действиями. И надо решать это в соответствии с законом, применяя отсрочку выплаты налогов, договориться с кредиторами о рассрочке выплаты долга. Все эти меры были отклонены.
В рамках совместной деятельности обоих предприятий г-н Мурашев запросил на «Молоте» сведения о выполнении за счет кредита блоков системы «Пурга». Высший менеджмент «Молота» не очень желал представлять такие сведения, и в последующем стало понятно почему.
– Именно в тот момент выяснилось, что изготовление блоков системы «Пурга» на заводе практически не начиналось, несмотря на полученный кредит под залог контракта именно данной продукции, – продолжает директор. – Как раз накануне концерн вновь интересовался, на какой стадии находится исполнение контракта.
В том числе причина срыва сроков исполнения контрактов предприятия побудила Министерство промышленности и торговли РФ заменить Игоря Гоминова на посту директора «Молота». Заместитель Евгения Мурашева с Саратовского радиоприборного завода Ринат Нигматдинов согласился стать новым руководителем «Петровского «Молота». 6 апреля 2012 года он приступил к своим обязанностям.
Новый директор «Молота» Ринат Нигматдинов, который уже в первые дни работы успел получить прокурорские предостережения о том, что в связи с критическим состоянием завода и огромной кредиторской задолженностью все денежные средства ему необходимо направлять исключительно на выплату зарплаты, оказался в патовой ситуации. У предприятия на всех расчетных счетах имелась картотека, по которой все поступающие деньги списывались кредиторам по долгам, коих накопилось больше 100 миллионов рублей. Энергетики еженедельно уведомляли о предстоящем отключении электроэнергии, если не будет погашена задолженность.
Все, что оставалось делать, – выполнить требования федерального закона о банкротстве и обратиться в арбитражный суд с заявлением для признания завода банкротом. Он всего на несколько дней опередил одного из кредиторов предприятия, от которого чуть позже поступило заявление в суд. Кто знает, по какому сценарию пошла бы процедура на предприятии, если бы директор «Молота» опоздал с заявлением.
Введение наблюдения на предприятии позволило бы вздохнуть предприятию свободно, т.к. со всех счетов снялись бы все ограничения и все кредиторы обращались бы в арбитражный суд для установления их требований.
После направления в суд заявления отношение к директору «Молота» со стороны областного министерства промышленности резко изменилось. Для всех банкротство воспринималось как ликвидация предприятия, а не как процесс реструктуризации и очищения от долгов, тем более предприятие уже находилось в банкротстве ранее и успешно расплатилось с долгами благодаря помощи федерального бюджета. Ярким примером может служить и опыт ОАО «Саратовский радиоприборный завод»: оно пережило конкурсное производство, сохранив производственный и кадровый потенциал, расплатилось с долгами и сейчас является одним из крупных предприятий оборонно-промышленного комплекса РФ и Саратовской области. Разработанная программа оздоровления «Молота» требовала времени, поддержки и терпения, но в перспективе положительный эффект не заставил бы себя ждать. Кому-то была выгодна нестабильная обстановка на предприятии, поэтому прямой саботаж работы пошел по намеченному плану.
Возможно, все нападки на г-на Нигматдинова явились причиной того, что он открыто заявил о проблемах петровского предприятия, о которых и муниципальные, и областные чиновники знали, но не говорили вслух, надеясь, что все пройдет и наладится. Что же до банкротства ФГУП ПЭМЗ «Молот», тут Ринат Нигматдинов действовал юридически грамотно и исключительно согласно букве закона.
Неизвестные от имени коллектива завода «Молот» обращались к президенту РФ, обвиняя бывшего директора Нигматдинова в сговоре с руководителем ОАО «Саратовский радиоприборный завод» Мурашевым с целью разорения петровского ФГУПа.
В последующем были еще обращения к высшим чиновникам РФ от имени коллектива работников «Молота», которые, якобы по их поручению и от их имени, подписала председатель профкома петровского завода Наталья Букалова, однако и.о. директора «Молот» Ирина Зайцева не подтвердила тот факт, что председателя профкома коллектив уполномочивал на подобные обращения.
В Минпромторге РФ приняли решение о замене директора Нигматдинова, которому, по инициативе областного министерства промышленности, «рекомендовали» написать заявление «по собственному желанию».
После этого, Ринат Нигматдинов вернулся на работу на радиоприборный завод. Вместо него «Молот» возглавила бывший замдиректора по производству Ирина Зайцева. Оказавшись в такой же плачевной ситуации, но без четкой программы оздоровления предприятия, она решила «валить» все на прежнего руководителя. Уже в феврале 2013 года, по заявлению г-жи Зайцевой, полиция возбудила против г-на Нигматдинова уголовное дело. Ирина Зайцева обвиняла бывшего директора в передаче заказов Саратовскому радиоприборному заводу. При этом имеющиеся, в том числе на ФГУП ПЭМЗ «Молот», документы подтверждают, что контракты на саратовское предприятие не поступили, а фактического отказа от заказов не было – было предложено всем контрагентам работать по арендной схеме через саратовское предприятие. Кроме того, ничто не мешало и тогда, и сейчас новому руководителю «Молота» получить все заказы обратно на предприятие, если они могут быть исполнены в полном объеме и в установленные договорами сроки.
По версии г-жи Зайцевой, из-за действий Рината Нигматдинова «Молот» недополучил 88,6 миллиона рублей, из них чистая прибыль составляла 30 миллионов рублей (!), что нанесло заводу существенный вред. С такой рентабельностью производства, которую в своем заявлении указала и.о. директора «Молота» Ирина Зайцева, предприятие никогда бы не попало в банкротство и было бы очень прибыльным и эффективным. К слову сказать, за период директорства Ирины Зайцевой трехмесячный долг по зарплате превратился в семимесячный, а заявление о банкротстве, поданное прежним руководителем, ею так и не было отозвано.
В то же время Евгений Мурашев, чей завод остается одним из самых успешных предприятий саратовской оборонки, вынужден готовить документы для правоохранительных органов, защищаться от нападок в получении заказов и обвинений в попытке обанкротить петровский «Молот», вместо того чтобы, вслед за президентом, озаботиться исполнением гособоронзаказа.
